Глава 2.

В СТРАННОМ ЛЕСУ

От хорошего до дурного

— всего один шаг, беда в том,

 что обратная дорога длиннее.

Пупырь Великий

В Странном Лесу у ручья живут шерстяные мутантики Пупырь, Мумуня и их дочка Трюша.

Когда-то у них был кирпичный дом, прочный и уютный, с окошечками, водосточной трубой и крышей, выкрашенной зеленой краской, но его сожгли реакторные карлики во время своего нашествия. Тогда Пупырю, Мумуне и их дочке едва удалось спастись, и помог им кошачий мутантик Бормоглотик.

И сейчас рядом с развалинами их старого дома, на древнем дубе с красной корой и оранжевыми листьями висит автомобильная шина на проволоке — качели Трюши, сохранившиеся с тех пор, когда она была маленькой и целыми днями раскачивалась на шине головой вниз.

К верхушке старого дуба прибито жестяное ведро, из которого днем и ночью слышится гулкое жужжание. В ведре живут синие сторожевые пчелы, укус которых смертелен и встреч с которыми избегают даже реакторные карлики. Впрочем, шерстюш синие пчелы не трогают и разрешают им использовать свой мед для стирки белья.

Оставшись без дома, Пупырь, Мумуня и Трюша поселились у ручья. Хорошо, что было лето, а летом, особенно если оно теплое, можно прожить и на открытом воздухе. Другое дело в зимние морозы — здесь без дома никуда, если не хочешь превратиться в сосульку.

В то утро к ним заглянул кошачий мутантик Бормоглотик, чтобы помочь построить новый, пока временный дом из коробок и ящиков, затянутых сверху клеенкой.

— Привет, Пупырь! Привет, Мумуня! Здравствуй, Трюша, солнце мое! — воскликнул Бормоглотик, появляясь на полянке у ручья и целуя девушку в стыдливо мерцающий, похожий на большую грушу нос.

Как известно, носы у шерстюш похожи на лампочки и всегда точно показывают их внутреннее состояние. Если шерстюши радуются — носы сияют желтым и оранжевым, если стесняются — мерцают красным, когда злятся или раздражены — синим, а когда думают о чем-то серьезном — то зеленым.

Но хватит о шерстюшах, прежде чем продолжить наше повествование, познакомим читателей с Бормоглотиком.

Бормоглотик — очень странный мутантик. Он не относится ни к одному из известных видов: ни к реакторным карликам, ни к лобастикам, ни к шерстюшам. Да и внешне он совсем иной, ни на кого не похожий.

Толстенький и розовый, с двумя пупками и длинным хвостом вроде кошачьего, Бормоглотик носит синие шорты, в которых сзади сделана специальная прорезь для хвоста. Рот его имеет редкую способность растягиваться, и в нем запросто помещается самый большой мухомор. И вот еще загадка: хотя Бормоглотик не хищный мутантик, зубов у него два ряда.

Любимое кушанье мутантика с двумя пупками — грибы: мухоморы, поганки, ложные белые, то есть те, которые для человека ядовиты. Впрочем, кроме грибов, Бормоглотик с удовольствием лакомится и лекарствами, в этом он похож на шерстюш.

Говорят, когда кошачий мутантик был маленьким, он приплыл в корзине откуда-то от истоков ручья. А ручей, как известно, начинается где-то на дальних землях.

Живет Бормоглотик в шалаше на небольшом островке посреди Квакающего болотца. У мутантика есть ручная жаба Биба — розовая, трехглазая и ужасно прожорливая. Временами Биба надолго исчезает, стремясь к самостоятельной жизни, но потом всегда возвращается, с помощью потрясающего чутья находя хозяина, где бы он ни был.

— Что, Бормоглот, поможешь построить дом? — весело спросил Пупырь, обнимая будущего зятя и похлопывая его по спине.

— Конечно! — подтвердил мутантик. — Я с утра забегал на свалку и нашел несколько превосходных непромокаемых коробок. Если набить их стружкой и газетами, и сложить из них дом, то в нем и зимой будет тепло.

— Хм... Оно, может, и неплохо, — задумался Пупырь, и нос у него замерцал зеленым. — Я начинаю задумываться, не поселиться ли нам в бочке по примеру древнегреческого философа Диогена. Лежишь, знаешь ли, в бочке, болтаешь ногами и думаешь о вечных истинах.

— Я тебе дам жить в бочке! — Мумуня подбоченилась, и нос у нее посинел. — Жена с дочкой раздетые, разутые, без крова, а он хочет лежать в бочке и болтать ногами! Хорош муженек!

Если Пупырь был мечтателем и философом, то его половина была практична, хозяйственна и трезво смотрела на жизнь. Вскоре у Мумуни должны были появиться новые малыши, и она была озабочена тем, чтобы у них был надежный теплый кров и много вкусных лекарств, чего, разумеется, не произойдет, если Пупырь будет лежать в бочке, греться на солнышке и философствовать.

— Давай поскорей закончим работу и побежим купаться! — Трюша потерлась о нос Бормоглотика своим носом, что у шерстюш является знаком доверия, и помогла кошачьему мутантику подтащить гору коробок к недостроенному домику. Они открыли верхнюю коробку, и из горы стружек выскочила розовая трехглазая жаба Биба. Изо рта у нее торчала коробочка с обувным кремом, которую она поспешно дожевывала.

— Какая смешная! — Трюша присела возле жабы и погладила ее по спинке. — Слушай, Бормоглот, а ягоды она ест?

— Не-а, у нее губа не дура, — замотал головой кошачий мутантик. — Она у меня ест стиральный порошок и мыло.

Мутантики весело взялись за работу. Они ставили коробки одну на другую, наполняли стружками и скомканными газетами, которые одолжили лобастики, потом склеивали коробки между собой превосходным быстросхватывающим клеем, так что невозможно было разделить.

Не прошло и часу, как почти вся работа по постройке дома была завершена. Не хватало последней коробки, чтобы жилище было окончательно готово.

— И олух же я! Как я так просчитался? Почему сразу не взял сколько нужно? — опечалился Бормоглотик. — Придется снова идти на свалку, а это полдня пути, и всего из-за одной коробки!

— Значит, сегодня мы не будем купаться? — огорченно вздохнула Трюша.

— Почему не будете? Уверена, если хорошенько поискать, то можно найти что-нибудь и здесь, в Странном Лесу, — сказала Мумуня. — Быть не может, чтоб нигде не валялось коробки.

— Вот-вот, — подтвердил Пупырь. — По моему наблюдению, мусора всегда хватает. Вот с бочками для Диогенов трудности, хорошие бочки где попало не разбросаны.

— Ладно, мы пойдем поищем!

Бормоглотик и Трюша углубились в заросли краснотала, за которыми начинался Странный Лес. Им было о чем поговорить, они давно любили друг друга. После победы над карликами Пупырь и Мумуня назначили дату их свадьбы, но после решили отложить ее до весны, до апреля, когда у мутантиков традиционный брачный сезон. К тому же, когда у Мумуни появятся малыши, без помощи их старшей сестры на первых порах не обойтись.

Трюша чуть приотстала, заглянула в густой орешник и окликнула Бормоглотика:

— Иди сюда, смотри что я нашла!

* * *

Вылетев из дула пушки, Требуха пронеслась над озером, причитая: “Погибель моя настала!” Она, кувыркаясь, шлепнулась в чащу Странного Леса и пропахала носом землю. Полежав некоторое время и с удивлением обнаружив, что жива, толстуха поднялась и отряхнулась. Все кости были целы, и она отделалась лишь несколькими синяками.

— Кто бы мог подумать, что в мои годы мне придется летать по воздуху, как какой-нибудь вороне, — проворчала Требуха. Она достала из кармана пакетик со свиной шкуркой и вороньими окорочками и, жуя на ходу, отправилась вглубь леса по направлению к свалке радиоактивных отходов.

Как и предполагала Рыжая Карла, в Странном Лесу дождя не было, а грозовые тучи повисли только над реактором. Значит, это и впрямь было колдовство.

— И где я найду волшебные камни? Что мне целый день шляться по лесу, так недолго и к ужину опоздать. — продолжала рассуждать Требуха, обсасывая косточку и вытирая жирные руки о платье.

Но ей неожиданно повезло, да так, как она и рассчитывать не могла. Толстуха вышла на небольшую полянку у ручья и, спрятавшись за деревом, подслушала разговор Пупыря и Мумуни. Мутантики сидели к ней спиной и не подозревали о ее присутствии.

— Как ты думаешь, они найдут коробку? — спросила Мумуня.

— Вечно ты беспокоишься о пустяках! Стоит ли забивать ими голову? — сердито ответил Пупырь. — Какое значение имеет какая-то коробка по сравнении с мудростью веков?

— Так-то оно так. Да только твою мудрость веков не съешь, от дождя она не укроет, да и детей на нее не прокормишь.

И Мумуня погладила свой большой живот, в котором толкались пяточками будущие шерстюши.

Требухе надоело подслушивать, и она собралась осторожно уйти, как вдруг Пупырь спросил:

— Мумуня, мы не потеряем Магический Кристалл? Куда ты его положила?

Требуха насторожилась. Она превратилась в камень и подползла поближе, чтобы не пропустить ни слова.

— Разве ты не помнишь? — удивилась Мумуня. — Я спрятала его в жестянку из-под чая, а жестянку зарыла под порогом.

Пупырь хлопнул себя по лбу.

— Опять все забыл! — выругал он себя. — Когда постоянно думаешь о великом, невольно становишься рассеянным в мелочах. То очки потеряешь, то расческу для живота, то еще что-нибудь. Кстати, а где лунный камень? Ты отдала его лобастикам?

— Хорошисту, Отелло, Умнику и Бубнилке... Они-то уж сумеют о нем позаботиться. Да и карликам до двух камней не добраться, — подтвердила Мумуня, поражаясь забывчивости папы-мутантика, чья избирательная память великолепно фиксировала цитаты из древних книг и философских трактатов, но зато бытовые подробности проходили сквозь нее, как через сито.

Подслушав этот столь важный для нее разговор, Требуха подскочила от радости, забыв, что притворялась камнем.

Жаба Биба, оставленная Бормоглотиком возле шалаша на красном в горошек платке перед тарелочкой вкусненьких слабительных таблеток, увидев, как подпрыгнул обыкновенный камень, встревоженно заквакала и спряталась под платок, захватив с собой и таблетки с тарелочки.

— И глупая эта Биба! Камня испугалась! — сказал Пупырь, и они с Мумуней засмеялись.

А напрасно. Если бы они наблюдали за камнем подольше, то заметили бы, как он потихоньку отполз за ближайшее дерево и превратился в жирную карлицу.

— Плакали ваши камешки! Главное было узнать, где они спрятаны, а остальное уже дело техники, — захихикала толстуха.

Вспомнив, что Бормоглотик и Трюша искали ящик, Требуха забежала в лес, обогнав их, и превратилась в пустую коробку из-под компьютера.

Трюша и Бормоглотик дошли до этого места и остановились.

— Смотри, какая отличная коробка! — обрадовался кошачий мутантик. — Как раз то, что нужно, чтобы достроить дом.

— Какая-то она слишком новая... Совсем не сгнила, а ведь столько времени в лесу провалялась, — с сомнением сказала Трюша. — Не нравится она мне почему-то... Не бери ее, Бормоглотик.

— Глупости. Она из непромокаемого картона, вот и не испортилась. Отнесем коробку Пупырю с Мумуней, а сами побежим купаться, — весело предложил Бормоглотик.

Трюше не меньше, чем кошачьему мутантику, хотелось искупаться в этот жаркий августовский день, и она отогнала тревогу. Друзья ухватили коробку за края — а она оказалась удивительно тяжелой — и поволокли по траве к полянке.

— Нашли! Вот и молодцы! — обрадовалась Мумуня.

Шерстюши набили коробку стружками и скомканной бумагой, хорошенько обмазали дно универсальным клеем и поставили на свободное место в верхнем ряду, завершив таким образом строительство. Полюбовавшись своим новым домом, они затянули крышу клеенкой, чтобы она не протекла, когда польет дождь и, довольные, побежали купаться.

Родители тоже отправились с ними, хотя Мумуня в ее положении не собиралась плескаться в воде.

Убедившись, что мутантики ушли, Требуха приняла свой обычный вид. Она собралась спрыгнуть, но это оказалось нелегко. Суперклей хорошо схватился, и карлица надежно приклеилась задом к соседней коробке.

— А, чтоб меня! Хорошо, что никто не видит, а то б засмеяли! — рассердилась толстуха.

Наконец, ей кое-как удалось высвободиться и, вырвав из платья большущий кусок ткани, она спустилась на землю.

— Королева будет довольна! Она щедро наградит меня и, может, заставит кого-нибудь взять меня в жены. Хорошо бы, Бешеного Блюма, он видный мужчина, хоть с тяжелым характером, — и вдохновленная этими мечтами, толстуха начала быстро раскапывать землю у порога.

Вскоре она наткнулась на жестяную банку из-под чая. Требуха поспешно извлекла ее, вытерла и отвинтила крышку. Из банки ей на ладонь выпал яркий искрящийся камень со множеством граней, который в руке у коварной карлицы сразу потускнел и стал серым и темным. Это было обычным свойством Магического Кристалла — в руках добрых он сиял и золотился, как маленькое солнце, а в ладонях злых — становился тусклым и черным, проявляя все скрытые черты державшего его существа.

Услышав, что со стороны ручья к шалашу кто-то идет, Требуха сунула Магический Кристалл в карман и шмыгнула в густые кусты Странного Леса. Из зарослей донеслось ее отвратительное хихиканье и тотчас все стихло.

“Нужно навестить лобастиков и вернуть второй камень,” — вспомнив слова Мумуни, подумала карлица, ощупывая в кармане неровную поверхность Магического Кристалла.

 “Власти добра придет конец, и черные тучи сгустятся над Странным Лесом... Берегитесь, тщедушные уроды, я иду к вам!” — и Требуха отправилась в путь.