ВеСеЛыЕ зАдАнИя ДЛя УвЛеКаЮщЕйСя мАмЫ
и
СмЕлОй
УчИлКи
на
главную страницу
Глава 23.
КНЯГИНЯ АНТОНИНА ПИРОЖЕВСКАЯ
Прошло три дня. Родители Маши должны были уже вернуться из командировки, но вместо этого пришла телеграмма: «ПРИЕЗДОМ ЗАДЕРЖИВАЕМСЯ ДВА ДНЯ СЛУШАЙСЯ АНТОНИНУ ПЕТРОВНУ ЦЕЛУЕМ СКУЧАЙ МАМА ПАПА»
— Ага,— сказала Михрютка, несколько раз перечтя телеграмму,— всё ясненько. «Два дня слушайся Антонину Петровну»... Два дня уже прошли, следовательно, можно уже не слушаться!
Всё время, пока Михрютка жила у Авдохиной, Пирожков был их частым гостем. Он приходил ранним утром и не уходил до позднего вечера. Князь сидел на кухне, с аппетитом поглощал молочные продукты и рассказывал скучные истории из своей жизни. У Михрютки от них челюсти сводило в бесконечной зевоте, но Авдохина слушала Пирожкова сочувственно и знай себе поддакивала. «Как она его только терпит?»— думала Михрютка.
Когда вечером Пирожков ушел, она не удержалась и спросила Авдохину:
— И долго он будет торчать у нас в кухне? У него что, своей кухни нет, что ли?
— Это не твое дело! — рассердилась Авдохина.— Взрослые без тебя разберутся, что им делать, а что нет... А вообще-то Пирожков милый. Конечно, он уже в летах, но, с другой стороны, я тоже не девочка...
Авдохина говорила это как бы про себя, рассеянно водя ручкой по бумаге.
— Это Пирожков-то милый? — чуть не упала со стула Михрютка.— Да он зануда из зануд! Даром что князь!
Но Авдохина, казалось, её и не слышала. Она смотрела на бумагу, на которой незаметно для себя вывела: «Княгиня Антонина Пирожевская».
— Ну и ну! — Михрютка проследила за взглядом Авдохиной, увидела написанное и пришла в крайнее изумление: «Княгиня Пирожевская! Авдохина хочет стать княгиней Пирожевской! Ничего не понимаю, ну, ничего!»
Тем же вечером Пирожков в майке, в спортивных штанах, вытянутых на коленях, и рваных тапочках, откуда выглядывали его большие пальцы, чистил перед сном зубы, когда неожиданно услышал укоризненный голос:
— Почему ты не сделаешь Авдохиной предложение? Ходишь-ходишь в гости, занудствуешь, а жениться не хочешь, нехорошо-с!
Пирожков резко повернулся, желая увидеть своего собеседника. Но ванная была пуста. Он точно знал, что один в квартире и что дверь у него заперта на замок и цепочку.
— Так-то, милейший! Нехорошо-с! Женись на Авдохиной, слышишь, женись!
— Вы кто? — дрожащим тенорком спросил Пирожков.
— Я твой внутренний голос!
Пирожков выронил зубную щётку и выбежал из ванной. Он помчался к себе в комнату и поспешно захлопнул за собой дверь.
— Думаешь, от меня так просто избавиться? Хороший я был бы внутренний голос, если бы меня можно было запросто выставить за дверь! Сделай Авдохиной предложение!
Отчаявшись спастись от навязчивого голоса, Пирожков сел на край кровати и жалостливо сказал:
— Не могу! Антонина Петровна — положительная женщина и очень мне нравится, но не могу.
— Почему?
— За свою жизнь,— объяснил Пирожков,— я делал предложение де-вять раз и двенадцать раз мне отказали.
— Но как такое может быть? — удивился внутренний голос.— Раз ты делал предложение девять раз, значит, и отказать тебе должны были девять раз.
— А вот и нет,— вздохнул Пирожков.— Последняя девушка отказала мне целых три раза, хотя я и сделал одно предложение. «Нет, нет и нет! — сказала она.— Я ещё в своем уме!»
— Бедняжка! Но почему бы не попытаться в десятый раз? Десять — счастливое число,— хмыкнул внутренний голос.
— Я не могу себя заставить! В десятый раз я не переживу отказа!
— Но девять раз же пережил!
— Тогда я был моложе...— вздохнул Пирожков.
— Но тогда же ты не был князем! Постарайся!
— И стараться не буду! — заупрямился Пирожков.— Вот если бы это произошло как-нибудь незаметно для меня, само собой.
— Может быть, всё так и будет...— загадочно пообещал внутренний голос.— А пока купи цветы и не забудь выгладить брюки.
— Цветы? — быстро переспросил Пирожков.— Зачем цветы? Я уже один раз дарил. Она их что, потеряла?
На другой день Пирожков и Авдохина пили чай в кухне и говорили на самые незначительные темы.
— Лето в этом году дождливое, а в прошлом было солнечное. Я так думаю, если один год оно дождливое, то на следующий обязательно будет солнечное.
— Не скажите, не скажите... Иногда и два года бывает тёплая погода. Это как повезёт. Вот я, помнится, ездил в санаторий, так за двенадцать дней, представьте, ни одного дождя.
Неожиданно дверь на кухню скрипнула и открылась.
— Сквозит. У меня ревматизм, мне на сквозняке нельзя.— Пирожков встал и плотно прикрыл дверь.
Через несколько минут, когда Авдохина на мгновение отвернулась к пли-те, где у неё подрумянивались творожнички, в кухне вдруг кто-то сказал:
— Я вас люблю!
Авдохина от изумления едва не уронила себе на ногу сковороду.
— Вы что-то сказали, Петр Петрович?
— Я? Я ничего не говорил! — Пирожков хрустел печеньем и ничего не слышал.
— Наверное, мне показалось,— Авдохина принялась помешивать ложкой в пустой кастрюльке.
— Я вас люблю, Антонина Петровна! — опять прозвучал дребезжащий тенорок за её спиной.
Авдохина вздрогнула и впилась глазами в Пирожкова. Он сидел за столом бледный и крошил хлеб в чай.
— Это вы сказали, я слышала!
— М-может быть...
— Повторите...
— Б-будьте м-моей ж-женой! — отчаянно повторил Пирожков.
Авдохина сделалась красной, как помидор, и едва не села на пол:
— Смотрите, дверь опять открылась,— сказала она.